Некоторые размышления по поводу чернобыльской катастрофы

Подобно Великой Отечественной войне Чернобыль своим радиоактивным крылом коснулся почти каждой семьи в Украине, Белоруссии и России. У кого-то родственники, друзья или просто знакомые оказались в числе ликвидаторов, у кого-то – подверглись воздействию радиоактивного облака.

Цитата из энциклопедии “Британика”: “Катастрофа, произошедшая на Чернобыльской атомной электростанции в Советском Союзе, стала самой ужасной в эпохе атомной энергетики. Она произошла в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года, когда технический персонал четвертого реактора попытался провести плохо спланированный эксперимент. В результате взрыва реактора от 50 до 185 миллионов кюри радионуклидов вырвались в атмосферу – в несколько раз больше, чем вместе выделили взрывы атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки. Ветер рассеял радиоактивную пыль на территории Белоруссии, России и Украины и вскоре радиоактивное облако достигло Франции и Италии”.

Вроде бы и слово-то легкое, воздушное – “облако”, а последствия его прохождения ужасны.

Первоначально Чернобыльская катастрофа вызвала критику советских реакторов, но следующим логическим шагом стал нарастающий протест вообще против строительства атомных электростанций.

Из статьи Андрэ Тейлора «Время нового ядерного порядка», опубликованной 2 марта 1999 г. в газете “Financial Times”: “Германия, где коалиционное правительство социалистов и зеленых предложило отказаться от атомной энергетики, лишь последняя в длинном списке западных правительств, объявивших о планах поэтапного сокращения или прекращения инвестиций в атомную энергетику. Швеция взяла на себя обязательство поэтапно отказаться от атомной энергии к 2010 году. Бельгия и Испания ввели мораторий на строительство новых атомных станций. Нет новых заказов на атомные электростанции в США. В настоящее время в Западной Европе и Северной Америке строится лишь одна атомная электростанция в центральной Франции”.

Прошло восемнадцать лет и сегодня уже нет вопросов о том, как это произошло, но давайте попробуем поразмышлять о причинах трагедии не с технической, а с психологической и в какой-то мере с философской точек зрения. Не разобравшись в этом, мы будем вновь и вновь наступать на одни и те же грабли. На каждом новом витке технологического развития нас будет поджидать новый Чернобыль.

Оглянемся лет на 150 – 200 назад и вспомним, как техника широким фронтом начала вторгаться в нашу жизнь.

Индустриальная революция в новейшей истории человечества – это процесс перехода от аграрной экономики ручного производства к экономике индустриальной, основанной на машинном производстве. Основными составляющими индустриальной революции были технологические, социально-экономические и культурные преобразования в мировом сообществе.

Технологические изменения включили в себя следующие:

  1. Использование в производстве новых основных материалов, главным образом железа и стали;
  2. Использование новых источников энергии, включая новые виды топлива и новые типы двигателей. Например, уголь, бензин, керосин, паровые машины, электродвигатели и двигатели внутреннего сгорания;
  3. Изобретение нового технологического оборудования, что позволило увеличить производство продукции с меньшими затратами физического труда;
  4. Новая организация труда, известная как фабричная система, повлекла за собой увеличение разделения труда и специализацию функций;
  5. Важнейшие преобразования транспортной системы и системы связи, включая паровозы, пароходы, автомобили, самолеты, телеграф, и радио;
  6. Постоянно возрастающее использование достижений науки в промышленности.

Эти технологические изменения сделали возможным колоссально увеличить использование природных ресурсов и перейти к массовому производству промышленных товаров.

Значительные изменения произошли и в неиндустриальных сферах:

  1. Улучшения сельскохозяйственных технологий сделали возможным увеличение производства продуктов питания для возрастающего количества городского населения;
  2. Экономические изменения привели к более широкому распределению национального богатства. Перед лицом увеличивающегося промышленного производства и расширения международной торговли земля перестала выступать в качестве основного источника богатства;
  3. Политические перемены в наиболее индустриально развитых странах мира отразили новую расстановку сил в экономике, равно как и новая государственная политика стала соответствовать потребностям индустриализированного общества,
  4. Произошли и такие социальные перемены, как рост городов, развитие рабочих движений и появление новых моделей государственного управления;
  5. Все это неизбежно привело к обширным культурным преобразованиям.

Рабочий человек приобрел новые, отличительные навыки. Его отношение к поставленной задаче изменилось. Вместо ремесленника, работающего с ручным инструментом, он стал машинным оператором, подчиняющимся заводской дисциплине. И, наконец, произошли психологические изменения: выросла уверенность человека в своих способностях использовать природные ресурсы и управлять природой.

Стоп. Мы подошли к первым граблям. На этом этапе развития цивилизации человек решил, что он “не может ждать милостей от Природы. Взять их – наша задача!” И начал брать. У кого есть опыт воспитания детей, тот знает, как опасно, когда трехлетний ребенок вдруг решает, что он уже взрослый, и начинает маминой шпилькой проверять, где же в розетке прячется электричество. Освоив лишь азы общения с новыми энергетическими возможностями, доступ к которым он получил, человек нетерпеливо стал экспериментировать, не подозревая, что в длительном процессе обучения жизни в новых технологических условиях он даже еще среднюю школу не закончил. Условно он перешел лишь во второй класс, так как начался второй этап индустриальной революции.

Второй Индустриальной Революцией можно назвать период, совпадающий с началом второй половины ХХ века. Во-первых, промышленность начала использовать ранее не применявшиеся природные ресурсы, например, урановые руды, новые сплавы, синтетические материалы, а также новые источники энергии. Во-вторых, это происходило в сочетании с совершенствованием станков, инструментов и главное - с внедрением компьютеров, что позволило начать переход к автоматизированным системам управления производством.

С появлением автоматизированных систем управления производством процесс приспособления человеческой психики к окружающему миру начал заметно отставать от уровня развития управляемой им техники.

Здесь уместно вспомнить о том, что как наука промышленная психология была разработана в Соединенных Штатах еще в начале ХХ века. В наши дни персонал и администрация западных компаний активно используют ее в процессе управления производством.

Только целенаправленная работа специалистов-психологов может помочь обслуживающему персоналу осознать, что в процессе управления современными технологическими линиями надо полагаться на автоматику. При этом сегодня под автоматикой следует понимать не столько традиционные системы автоматического контроля и управления (КИП), сколько ЭВМ с возможностями логического отбора правильных решений. Оставляя за человеком право принятия окончательного решения по ключевым вопросам, надо возлагать на компьютеры рутинную работу, поиск вариантов решений с выдачей оператору рекомендаций. При управлении современным технологическим оборудованием не только атомных, но и обычных тепловых электростанций только компьютеру под силу защитить весь технологический цикл от критически ошибочных действий оператора.

В конечном итоге речь идет о взаимной адоптации человека и машины/технологической линии. В первой половине ХХ века человеку необходимо было лишь хорошо изучить конкретную машину, станок, другой управляемый им аппарат и этого было достаточно. Сегодня процесс приспособления к новым технологиям - это дорога с двусторонним движением. Только системы управления с элементами интеллекта могут осуществлять функции адаптеров – переходных устройств между человеком и техникой ХХI века.

Одной из главных задач психолога на производстве является активное участие в проектировании и создании рабочего места, которое позволяло бы работающему на нем постоянно хорошо выполнять свои производственные функции. Основная проблема, которой занимается промышленная психология, – это базовые отношения в промышленности рабочего с машиной и технологическим процессом. При этом проектирование оборудования с участием психолога начинается с наиболее экономичного распределения функциональных обязанностей между машиной и человеком. Задачей индустриальной психологии является создание устройств-адаптеров, решающих проблему слияния человека и современной машины.

При этом, как отмечают специалисты, к промышленной психологии вполне применимы концепции и методы экспериментальной, клинической и социальной психологии.
Похоже, что в современном мире, где столь бурно развивается техника, без адекватной постоянной помощи специалистов-психологов психика рядового гражданина запаниковала, так как на извечный вопрос: “Кто сильней - Я или окружающий меня мир?” человек уже не может однозначно указать на себя как на властелина мира.

Суммируя результаты технологического прорыва, проделанного человечеством в XX веке, можно сказать, что к концу века такие особенности индустриализации, как автоматизированные технологии, расширение сектора обслуживания, расширение городов и превращение многих из них в мегаполисы известили миру о появлении того, что некоторые специалисты называют постиндустриальным обществом.

Хотя жизнь в индустриальном городе и дает беспрецедентные возможности для мобильности индивидуума и для реализации его личных свобод, за нее приходится платить очень высокую социальную и психологическую плату. Ситуацию усугубляют дробление семейных кланов и нарушение связей в обществе, ведущие к изоляции личности и к уничтожению традиционных ценностей.

С экономической точки зрения, а она тоже влияет на психологию поведения людей, следует отметить, что жертвами законов индустриализации становятся те, кто неспособен выстоять в конкурентной борьбе. Сам по себе механизм индустриального развития порождает основу для нового раздела общества на бедных и богатых.

Для полноты картины скажем, что в развитых капиталистических странах произошли изменения и в праве собственности на средства производства. От права собственности олигархов, которое было характерным в период Первой индустриальной революции, общество пришло к более широкому  распределению прав на собственность через покупку акций частными лицами и такими учреждениями как, например, страховые компании. В ХХ веке во многих странах Европы произошла социализация основных секторов экономики.

По заключению западных экспертов, также произошли изменения и в политических теориях: вместо идей о неограниченной свободе предпринимательства, которые доминировали в экономических и социальных доктринах классической Индустриальной Революции, правительства в целом сместились к социальным и экономическим реалиям для того, чтобы отвечать потребностям более сложного современного индустриального общества.

Западные демократии реагировали на индустриальные изменения оперативно и в целом адекватно, чего не скажешь о наших “реформах”. В 1993 году беседовал с немецким банкиром – представителем Euro Capital Gruppe в Москве. На мой вопрос о том, где, на его взгляд, Россия оказалась в результате так называемых реформ, ответил, что с точки зрения социально-экономических условий мы в середине 19 века. Как говорится: “Приехали”.

Но вернемся к трагедии в Чернобыле. Из всего вышеизложенного напрашивается вывод о том, что метод проб и ошибок априори заложен в процесс развития и становления земной цивилизации как единой структуры, объединяющей личность с результатами многовекового процесса развития человечества. Представляется, что главная задача при оценке последствий Чернобыльской катастрофы заключается в том, чтобы понять, как преодолеть или чем восполнить психологическую слабость Человека при его общении с современной техникой и той, которую еще предстоит создать. Многим, если не всем, нравится смотреть на огонь – на первый вид освоенной человеком энергии, но думаю, что не один век прошел, пока первочеловек преодолел свой страх (психологический барьер) и стал использовать огонь.

Позвольте немного отвлечься и пояснить, что специально не употребляю термин “первобытный”, так как не верю в прямое происхождение человека от обезьяны. Вся история археологии после Дарвина доказывает, что переход от животного, похожего на человека, к человеку произошел революционно, скачкообразно. Чем больше искали доказательств правоты теории Дарвина, тем больше убеждались, что следы фазы постепенного преобразования обезьяны в человека отсутствуют. Более того, около года назад в средствах массовой информации промелькнуло сообщение о том, что, исследуя генные структуры человека, американские ученые пришли к выводу: человек в его нынешнем виде существует на Земле около 150 тысяч лет.

Это небольшое отступление от темы интересно тем, что если интеллект действительно появился у человека в результате какого-то воздействия на прямоходящее животное, более всего пригодное для выживания на данной планете, то те психологические проблемы, которые испытываем мы, испытывал и первочеловек. Но,  с другой стороны, психология первочеловека (по крайней мере, основополагающие ее черты) должна быть присуща и нам. И доказательств тому – сколько угодно. Почему столь популярны компьютерные игры, в которых играющий сражается с виртуальными врагами? Потому что, играя в них, человек в виртуальном пространстве пытается победить машину. Стало быть, по сути своей современный человек продолжает оставаться агрессором, захватчиком. Пытается быть победителем всего и вся. Даже новая разновидность преступников появилась: “хакеры”. Название новое, но суть старая: взломать, украсть или просто напакостить, диким образом выражая свои способности.

Владея и пользуясь плодами индустриальных революций, мы неизбежно несем потери: падают самолеты, сталкиваются поезда, рабочие гибнут и получают профессиональные увечья и заболевания на шахтах и вредных производствах. Мы настолько свыклись с мыслью о неизбежности платы за плоды цивилизации, что планируем, сколько людей погибнет на автодорогах страны в следующем году. Если так пойдет и дальше, то скоро начнем прогнозировать людские потери от техногенных ядерных и иных катастроф. Процесс может принять не только глобальный, но и необратимый характер.

Нам всем необходимо постепенно приходить к убеждению, что техника, как часть окружающего нас мира, не является объектом покорения, а выступает в качестве партнера, помогающего нам управляться со всеми вышеперечисленными результатами индустриального прогресса. И пора, наконец, пересмотреть приоритеты: ставить на первое место не материальную выгоду, а технологическую целесообразность и экологическую безопасность внедрения новой энергетически очень мощной техники, а потом уже считать что выгодней.

Похоже, что по поводу Чернобыльской, да и других техногенных катастроф уже наших дней надо еще раз глубоко задуматься.

Действительный член Российской академии Естественных наук     
А.К. Фефелов
Июнь 2004 г.